Компакт-диски

NF/PMA 9928

Людмила Шкиртиль, меццо–сопрано
Юрий Серов, фортепиано
Наталья Сечкарёва, флейта (13–19)
Адиль Фёдоров, кларнет (13–19)

Записано в лютеранской Церкви св. Екатерины, Санкт–Петербург, 11 июня 2004 (13–19), 25 января 2005 (1–12) Звукорежиссер: Алексей Барашкин Текст: Северные цветы Английский текст: Сергей Суслов Дизайн: Анастасия Евменова и Олег Фахрутдинов

 

Георгий Васильевич Свиридов (1915 – 1998)
„Отчалившая Русь“ (1977), поэма на слова Сергея Есенина

1.

Осень

2:14

2.

Я покинул родимый дом…

2:38

3.

Отвори мне, страж заоблачный…

2:40

4.

Серебристая дорога

2:09

5.

Отчалившая Русь

2:15

6.

Симоне, Петр… Где ты? Приди…

3:04

7.

Где ты, где ты, отчий дом…

2:47

8.

Там, за млечными холмами…

1:27

9.

Трубит, трубит погибельный рог!

2:41

10.

По–осеннему кычет сова…

2:04

11.

О, верю, верю, счастье есть!..

2:07

12.

О, Родина, счастливый и неисходный час!

3:18

Борис Александрович Чайковский (1925–1996)
„Последняя весна“, вокальный цикл на слова Николая Заболоцкого для меццо–сопрано, флейты, кларнета и фортепиано (1980)

13.

Радостное настроение

3:13

14.

Движение весны

2:38

15.

Солнце взошло

3:43

16.

Зелёный луч

1:51

17.

Сентябрь

3:54

18.

Осень

9:54

19.

Кто мне ответил

3:19

Общее время:

58:05

Перед вами два масштабных вокальных цикла второй половины XX века, написанных двумя крупнейшими русскими композиторами Георгием Свиридовым и Борисом Чайковским примерно в одно и то же время. При всей ярко выраженной индивидуальности этих художников, очень многое их роднит. И прежде всего — связь с национальным искусством, опора на классические традиции, цельность и предельная органичность творчества. Новизна и самобытность и у Свиридова, и у Чайковского сочетаются с изысканной простотой — результатом строгого отбора выразительных средств. Оба композитора писали, словно не замечая вихрей модных музыкальных течений, следуя только своему собственному камертону. И оба отразили в своём творчестве самые значительные события, выпавшие на долю России в двадцатом веке.
„Отчалившая Русь“ Георгия Свиридова
Георгий Васильевич Свиридов (1915 – 1998) родился в Курской области. Начальное музыкальное образование получил в музыкальной школе города Курска, в 1932–1936 годах учился в 1–м Ленинградском музыкальном техникуме.
Как композитор дебютировал в 1935 циклом романсов на слова Пушкина. Уже они отмечены характерными для Свиридова ярким мелодизмом, гармонической свежестью и простотой фактуры.
В 1936 он поступил в Ленинградскую консерваторию, где занимался у Дмитрия Шостаковича. В сочинениях Свиридова сороковых годов чувствуется сильное влияние учителя, у которого он прошёл серьёзную композиторскую и человеческую школу.
С 1956 года и до конца жизни композитор жил в Москве.
В композиторском наследии Свиридова монументальные вокально–симфонические фрески „Поэма памяти Сергея Есенина“, „Патетическая оратория“, „Курские песни“, кантаты для хора с оркестром, симфонические сюиты, сочинения для хора a cappella, музыка к музыкальным комедиям, кинофильмам и театральным постановкам, инструментальные ансамбли, произведения для фортепиано и несколько сотен песен.
В историю русской музыки Свиридов вошёл, прежде всего, как автор вокальных произведений. Пристальное внимание к поэтическому слову, глубинный символический смысл которого раскрывается музыкой, стало творческим кредо композитора. Тема России в самом широком смысле, образ родной земли в поворотные моменты истории пронизывают произведения Свиридова как сокровенная идея.
Вокальная поэма „Отчалившая Русь“ на слова Сергея Есенина написана в 1977 году. Надо обладать недюжинной смелостью и внутренней свободой, чтобы дать своему сочинению подобное название в эпоху „развитого социализма“.
У Есенина нет стихотворения с таким названием. Свиридов выносит в заголовок произведения строки из его поэмы „Иорданская голубица“: „А впереди их лебедь/В глазах, как роща, грусть/Не ты ли плачешь в небе/Отчалившая Русь?“. Композитор отбирает, в основном, стихотворения молодого поэта, написанные в годы трагического перелома (1917) и крушения всех идеалов и ценностей патриархальной России. В своём сочинении Свиридов, отличавшийся редким поэтическим чутьём, показывает нам почти неизвестного Есенина. Можно даже сказать, что композитор заново открывает нам этого большого русского поэта. Поэма „Отчалившая Русь“ — удивительное признание в любви к Родине, полное плача по невозвратному, восторга перед красотой родной земли, наполненное теплом, поэзией, мистикой, верой и колокольными звонами.
Сочинение, в основе которого лежат разрозненные стихотворения, предельно целостно по форме. Связующим началом является внутренний эмоциональный контраст, поддержанный общей мотивной линией. Несколько образов–символов, скреплённых обобщающей идеей, чередуются вокруг одного, центрального. Почти все номера цикла идут без перерыва. Подобное построение, очень характерное для стилистики „позднего“ Свиридова, роднит „Отчалившую Русь“ с живописью, с композицией русской иконы.
Вот как сам автор говорит о своей музыкальной поэме в дневниках: „Осень“ и „Я покинул родимый дом…“ — пейзаж и лирика; „Отвори мне, страж заоблачный…“ —сказочный легендарный конь, символ поэтического творчества; „Серебристая дорога“ — извечный путь художника, путь человека; „Отчалившая Русь“ — Русь в виде летящей птицы, Россия в её космическом полёте, в образе летящего лебедя; „Симоне, Петр… Где ты? Приди…“ — отрывок древней легенды; „Где ты, где ты, отчий дом…“ — картина революционных потрясений, гибель родного дома; „Там, за млечными холмами…“ — космос, в котором души предков летают в вихре космического огня; „Трубит, трубит погибельный рог!“ — явление железного гостя, трагический монолог, ощущение гибели патриархального крестьянского уклада; „По–осеннему кычет сова…“ — опять поэт, извечность поэзии, извечность появления поэта; „О верю, верю, счастье есть!..“ и „О, Родина, счастливый и неисходный час!“ — бесконечная вера в Родину, в её лучшие духовные силы, торжественный гимн, вера в обретение Родины“.
Наравне с грандиозными поздними вокальными циклами Шостаковича, поэма Георгия Свиридова „Отчалившая Русь“ принадлежит к самым вдохновенным страницам русской музыки XX века. Сочинение, предъявляющее исполнителям огромные технические и музыкантские трудности, по праву является одним из краеугольных камней вокального репертуара прошлого столетия.
„Северные цветы“
„Последняя весна“ Бориса Чайковского
Борис Александрович Чайковский (1925 – 1996) родился в Москве, в интеллигентной семье: отец — специалист по статистике и экономической географии, мать — врач. Родители были людьми талантливыми, они хорошо знали литературу и искусство, очень любили музыку. Заложенная ими на всю жизнь этическая основа стала внутренним стержнем композитора.
Окончив школу и техникум имени Гнесиных, Борис Чайковский в 1941 году поступил в Московскую консерваторию, но его занятия были прерваны войной и продолжились только в 1944. Учителями композитора в консерватории были выдающиеся музыканты: Виссарион Шебалин, Николай Мясковский, Дмитрий Шостакович (композиция) и Лев Оборин (фортепиано).
Обширно творческое наследие Бориса Чайковского: четыре симфонии, Тема и Восемь вариаций для симфонического оркестра, Симфониетта, Камерная симфония, Концерты для кларнета, виолончели, скрипки и фортепиано, Шесть этюдов для струнных и органа, шесть струнных квартетов, многочисленные камерные сочинения, вокальные циклы, музыка более чем к 30 кинофильмам.
Незадолго до смерти, в 1958 году, поэт Николай Заболоцкий написал ставшее знаменитым стихотворение „Не позволяй душе лениться…“, своего рода манифест целого поколения „шестидесятников“. Трудно найти художника, более чутко откликнувшегося в своём творчестве на эти удивительные строки, чем Борис Чайковский. Непрестанный труд широкого сердца, желание познать, исследовать сложную и противоречивую природу человека, его душевных глубин, таинственных и неисчерпаемо богатых, искренность и честность в жизни и творчестве, огромное мастерство сделали имя Бориса Чайковского синонимом высоких идеалов в музыкальном искусстве. И отрадно видеть, как год от года растёт интерес к его сочинениям.
Вокальный цикл „Последняя весна“ на слова Заболоцкого написан в 1980 году. Созданию этого произведения предшествовала длительная пауза в творческой деятельности Бориса Чайковского. От предыдущих работ композитора её отделяют четыре года, в течение которых им написана лишь музыка к нескольким кинофильмам. Появление в 1980 году „Севастопольской симфонии“ и „Последней весны“ ознаменовало собой начало нового этапа в творчестве композитора, кристаллизацией стиля и творческой манеры. В „Последней весне“, как в капле чистой воды, отразились самые существенные композиторские достижения и приобретения Бориса Чайковского.
Николай Заболоцкий (1903–1958) — это отдельная „солнечная система“ русской поэзии 20–го века. Яркая образность его стихотворений и поэм, их завораживающая красота и глубина, лёгкость, невесомость стиля, поставили его имя в ряд самых выдающихся поэтов России. Творчество Заболоцкого делится на два чётко очерченных периода: ранний, с отрицанием классической „пушкинской“ традиции, и поздний, зрелый, когда Заболоцкий как бы „воскресил“, оживил дух и стиль классической русской поэзии. Заболоцкий, без сомненья, был поэтическим голосом эпохи. „Новаторство“ оказалось слишком „несерьёзно“ для выпавших на долю его поколения переживаний и катаклизмов. Поэтическая гармония и простота письма последнего периода были им, в полном смысле слова, завоёваны и выстраданы — и творчески, и многими годами сталинских лагерей, и личной драмой последних лет.
Борис Чайковский отбирает для своего цикла преимущественно поздние стихотворения Заболоцкого и выстраивает проникновенную философскую концепцию о самом существенном: о жизни и смерти, любви и красоте, природе и вечном круговороте бытия. Удивительны духовная близость и родство человеческих натур Чайковского и Заболоцкого. Обоих художников роднит простота, задушевность, тяга к красоте, как высшей гармонии, любовь к природе, к её первобытным таинствам, ощущение человека как части мироздания, благородная, облечённая в строгие классические формы сдержанная манера высказывания.
Большой мастер камерно–инструментального жанра, композитор выстраивает вокальный цикл по „сюитному“ принципу, перемежая части различного характера. Чайковский „украшает“ партитуру „Последней весны“ тембрами флейты и кларнета, что значительно обогащает красочность и привносит в сочинение прелесть звукового разнообразия.
Первые части цикла — „Радостное настроение“, „Движение весны“, „Солнце взошло“, „Зелёный луч“ — создают светлую, приподнятую атмосферу, „дышат“ оптимизмом и верой в человека. Весеннее пробуждение природы, томительное ожидание солнечного тепла, музыкальные картины сказочного леса и „белоглавого города“ обрисованы композитором ярко, поэтично и очень лаконично. Музыкальная фактура прозрачна, а гармонический язык отличается свежестью и богатством фантазии.
Пятая и шестая части — приход осени, а вместе с ней и „отрезвляющей“ печали. „Осень“ — самое раннее в цикле стихотворение Заболоцкого, написанное в 1932 году, в пору сильного его увлечения „натурфилософией“ — осмысляется композитором в личном ключе, как закат жизни, оцепенение, остановка на длительном пути. „Осень“, без сомнения, является кульминацией всего цикла и по масштабу, и по глубине заложенного в ней музыкального содержания. „Осень“ — единственная часть „Последней весны“, развивающаяся по принципу сквозной драматургии. Чайковский заостряет трагедийный характер несколько объективной, холодноватой атмосферы стихотворения Заболоцкого, пропуская его сквозь призму своих мыслей об одиночестве и отторгнутости человека от живого мира.
Последняя часть „Кто мне откликнулся…“ (редкое для Заболоцкого прямое лирическое обращение) — мягкое, поэтичное прощание с весной, молодостью и любовью, исполненное тепла и красоты. Просветлённый характер последних тактов постлюдии инструментального трио всё же не приносит успокоения: счастье слишком хрупко и недостижимо.
Northern Flowers
„Отчалившая Русь“, слова Сергея Есенина
1.ОСЕНЬ
Тихо в чаще можжевеля по обрыву.
Осень — рыжая кобыла — чешет гриву.

Над речным покровом берегов
Слышен синий лязг ее подков.

Ветер–схимник шагом осторожным
Мнет листву по выступам дорожным

И целует на рябиновом кусту
Язвы красные незримому Христу.

3. ОТВОРИ МНЕ, СТРАЖ ЗАОБЛАЧНЫЙ…
Отвори мне, страж заоблачный,
Голубые двери дня.
Белый ангел этой полночью
Моего увел коня.

Богу лишнего не надобно,
Конь мой — мощь моя и крепь.
Слышу я, как ржет он жалобно,
Закусив златую цепь.

Вижу, как он бьется, мечется,
Теребя тугой аркан,
И летит с него, как с месяца,
Шерсть буланая в туман.

5. ОТЧАЛИВШАЯ РУСЬ
Земля моя златая!
Осенний светлый храм!
Гусей крикливых стая
Несется к облакам.

То душ преображенных
Несчислимая рать,
С озер поднявшись сонных,
Летит в небесный сад.

Летит, летит, летит в небесный сад.

А впереди их лебедь.
В глазах, как роща, грусть.
Не ты ли плачешь в небе,
Отчалившая Русь?

Лети, лети, не бейся,
Всему свой час и брег.
Ветра стекают в песню,
А песня канет в век.

Лети, лети, лети, златая Русь!

7. ГДЕ ТЫ, ГДЕ ТЫ, ОТЧИЙ ДОМ…
Где ты, где ты, отчий дом,
Гревший спину под бугром?
Синий, синий мой цветок,
Неприхоженый песок.
Где ты?

За рекой поет петух.
Там стада стерег пастух,
И светились из воды
Три далекие звезды.

Время — мельница с крылом
Опускает за селом
Месяц маятником в рожь
Лить часов незримый дождь.

Этот дождик с сонмом стрел
В тучах дом мой завертел,
Голубой скосил цветок,
Золотой примял песок.
Где ты, где ты отчий дом?..

9. ТРУБИТ, ТРУБИТ, ПОГИБЕЛЬНЫЙ РОГ!..
Трубит, трубит погибельный рог!
Как же быть, как быть теперь нам
На измызганных ляжках дорог?

Скоро заморозь известью выбелит
Этот поселок и эти луга,
Никуда не уйти вам от гибели,
Никуда не уйти от врага.
Вот он, вот он с железным брюхом,
Тянет к глоткам равнин пятерню…

Трубит, трубит погибельный рог!

11. О, ВЕРЮ, ВЕРЮ, СЧАСТЬЕ ЕСТЬ!
О верю, верю, счастье есть!
Еще и солнце не погасло.
Заря молитвенником красным
Пророчит благостную весть.

Звени, звени златая Русь,
Волнуйся, неуемный ветер!
Блажен, кто радостью отметил
Твою пастушескую грусть.

Люблю я ропот буйных вод
И на волне звезды сиянье.
Благословенное страданье,
Благословляющий народ.

2. Я ПОКИНУЛ РОДИМЫЙ ДОМ…
Я покинул родимый дом,
Голубую оставил Русь.
В три звезды березняк над прудом
Теплит матери старой грусть.

Золотою лягушкой луна
Распласталась на тихой воде.
Словно яблонный цвет, седина
У отца пролилась в бороде.

Я не скоро, не скоро вернусь!
Долго петь и звенеть пурге.
Стережет голубую Русь
Старый клен на одной ноге.

И я знаю, есть радость в нем
Тем, кто листьев целует дождь,
Оттого что тот старый клен
Головой на меня похож.

4. СЕРЕБРИСТАЯ ДОРОГА…
Серебристая дорога,
Ты зовешь меня куда?
Свечкой чисточетверговой
Надо мной горит звезда.

Грусть ты или радость теплишь?
Иль к безумью правишь бег?
Помоги мне сердцем вешним
Долюбить твой жесткий снег.

Дай ты мне зарю на дровни,
Ветку вербы на узду.
Может быть, к вратам господним
Сам себя я приведу.

6. СИМОНЕ, ПЕТР… ГДЕ ТЫ? ПРИДИ…
Симоне, Петр…
Где ты? Приди.
Вздрогнули ветлы:
„Там, впереди!“

Симоне, Петр…
Где ты? Зову!
Шепчется кто–то:
„Кричи в синеву!“

Крикнул — и громко
Вздыбился мрак.
Вышел с котомкой
Рыжий рыбак.

„Друг… Ты откуда?“
„Шел за тобой…“
„Кто ты?“ — „Иуда!“ —
Шамкнул прибой.

8. ТАМ, ЗА МЛЕЧНЫМИ ХОЛМАМИ…
Там, за млечными холмами,
Средь небесных тополей,
Опрокинулся над нами
Среброструйный Водолей.

Он Медведицей с лазури —
Как из бочки черпаком.
В небо прыгнувшая буря
Села месяцу верхом.

В вихре снится сонм умерших,
Молоко дымящий сад.
Вижу, дед мой тянет вершей
Солнце с полдня на закат.

10. ПО–ОСЕННЕМУ КЫЧЕТ СОВА…
По–осеннему кычет сова
Над раздольем дорожной рани.
Облетает моя голова,
Куст волос золотистый вянет.

Полевое степное „ку–гу“,
Здравствуй, мать голубая осина!
Скоро месяц, купаясь в снегу,
Сядет в редкие кудри сына.

Скоро мне без листвы холодеть,
Звоном звезд насыпая уши.
Без меня будут юноши петь,
Не меня будут старцы слушать.

Новый с поля придет поэт,
В новом лес огласится свисте.
По–осеннему сыплет ветр,
По–осеннему шепчут листья.

12. О, РОДИНА, СЧАСТЛИВЫЙ И НЕИСХОДНЫЙ ЧАС!
О родина, счастливый
И неисходный час!
Нет лучше, нет красивей
Твоих коровьих глаз.

Тебе, твоим туманам
И овцам на полях,
Несу, как сноп овсяный,
Я солнце на руках.

Святись преполовеньем
И рождеством святись,
Чтоб жаждущие бденья
Бессмертьем напились.

И ни единый камень,
Через пращу и лук,
Не подобьет над нами
Подъятье божьих рук.

Тебе, твоим туманам
И овцам на полях,
Несу, как сноп овсяный,
Я солнце на руках.

„Последняя весна“ на слова Николая Заболоцкого
1. РАДОСТНОЕ НАСТРОЕНИЕ
Уступи мне, скворец, уголок,
Посели меня в старом скворешнике.
Отдаю тебе душу в залог
За твои голубые подснежники.

Начинай серенаду, скворец!
Сквозь литавры и бубны истории
Ты — наш первый весенний певец
Из березовой консерватории.

Открывай представленье, свистун!
Запрокинься головкою розовой,
Разрывая сияние струн
В самом горле у рощи березовой.

Я и сам бы стараться горазд,
Да шепнула мне бабочка–странница:
„Кто бывает весною горласт,
тот без голоса к лету останется“.

А весна хороша, хороша!
Охватило всю душу сиренями.
Поднимай же скворешню, душа,
Над твоими садами весенними.

3.СОЛНЦЕ ВЗОШЛО
Осветив черепицу на крыше
И согрев древесину сосны,
Поднимается выше и выше
Запоздалое солнце весны.

В розовато–коричневом дыме
Непокрытых листами ветвей,
Весь пронизан лучами косыми,
Бьет крылом и поет соловей.

Как естественно здесь повторенье
Лаконически–медленных фраз,
Точно малое это творенье
Он поет специально для нас!

О любимые сердцем обманы,
Заблужденья младенческих лет!
В день, когда зеленеют поляны,
Мне от вас избавления нет.

Осветив черепицу на крыше
И согрев древесину сосны,
Поднимается выше и выше
Запоздалое солнце весны.

5.СЕНТЯБРЬ
Сыплет дождик большие горошины,
Рвется ветер, и даль нечиста.
Закрывается тополь взъерошенный
Серебристой изнанкой листа.

Но взгляни: сквозь отверстие облака,
Как сквозь арку из каменных плит,
В это царство тумана и морока
Первый луч, пробиваясь, летит.

Значит, даль не навек занавешена
Облаками, и, значит, не зря,
Словно девушка, вспыхнув, орешина
Засияла в конце сентября.

Вот теперь, живописец, выхватывай
Кисть за кистью, и на полотне
Золотой, как огонь, и гранатовой
Нарисуй эту девушку мне.

Нарисуй, словно деревце, зыбкую
Молодую царевну в венце
С беспокойно скользящей улыбкою
На заплаканном юном лице.

Сыплет дождик большие горошины…

7. КТО МНЕ ОТВЕТИЛ
Кто мне откликнулся в чаще лесной?
Старый ли дуб зашептался с сосной,
Или вдали заскрипела рябина,
Или запела щегла окарина,
Или малиновка, маленький друг,
Мне на закате ответила вдруг?

Кто мне откликнулся в чаще лесной?
Ты ли, которая снова весной
Вспомнила наши прошедшие годы,
Наши заботы и наши невзгоды,
Наши скитанья в далеком краю, —
Ты, опалившая душу мою?

Кто мне откликнулся в чаще лесной?
Утром и вечером, в холод и зной,
Вечно мне слышится отзвук невнятный,
Словно дыханье любви необъятной,
Ради которой мой трепетный стих
Рвался к тебе из ладоней моих…

2.ДВИЖЕНИЕ ВЕСНЫ
Каждый день на косогоре я
Пропадаю, милый друг.
Вешних дней лаборатория
Расположена вокруг.

В каждом маленьком растеньице,
Словно в колбочке живой,
Влага солнечная пенится
И кипит сама собой.

Эти колбочки исследовав,
Словно химик или врач,
В длинных перьях фиолетовых
По дороге ходит грач.

Он штудирует внимательно
По тетрадке свой урок
И больших червей питательных
Собирает детям впрок.

А на кочках под осинами,
Солнца празднуя восход,
С причитаньями старинными
Водят зайцы хоровод.

Лапки к лапкам прижимаючи,
Вроде маленьких ребят,
Про свои обиды заячьи
Монотонно говорят.

И над песнями, над плясками
В эту пору каждый миг,
Населяя землю сказками,
Пламенеет солнца лик.

И, наверно, наклоняется
В наши древние леса
И невольно улыбается
На лесные чудеса.

4. ЗЕЛЕНЫЙ ЛУЧ
Золотой светясь оправой
С синим морем наравне,
Дремлет город белоглавый,
Отраженный в глубине.

Он сложился из скопленья
Белой облачной гряды
Там, где солнце на мгновенье
Полыхает из воды.

Я отправлюсь в путь–дорогу,
В эти дальние края,
К белоглавому чертогу
Отыщу дорогу я.

Я открою все ворота
Этих облачных высот,
Заходящим оком кто–то
Луч зеленый мне метнет.

Луч подобный изумруду,
Золотого счастья ключ —
Я его еще добуду,
Мой зеленый слабый луч.

Но бледнеют бастионы,
Башни падают вдали,
Угасает луч зеленый,
Отдаленный от земли.

Только тот, кто духом молод,
Телом жаден и могуч,
В белоглавый прянет город
И зеленый схватит луч!

6.ОСЕНЬ
Когда минует день и освещение
Природа выбирает не сама,
Осенних рощ большие помещения
Стоят на воздухе, как чистые дома.
В них ястребы живут, вороны в них ночуют,
И облака вверху, как призраки, кочуют.

Осенних листьев ссохлось вещество
И землю всю устлало. В отдалении
На четырех ногах большое существо
Идет, мыча, в туманное селение.
Бык, бык! Ужели больше ты не царь?
Кленовый лист напоминает нам янтарь.

Дух Осени, дай силу мне владеть пером!
В строенье воздуха — присутствие алмаза.
Бык скрылся за углом,
И солнечная масса
Туманным шаром над землей висит
И край земли, мерцая, кровенит.

Вращая круглым глазом из–под век,
Летит внизу большая птица.
В ее движенье чувствуется человек.
По крайней мере он таится
В своем зародыше меж двух широких крыл.
Жук домик между листьев приоткрыл.

Архитектура Осени. Расположенье в ней
Воздушного пространства, рощи, речки,
Расположение животных и людей,
Когда летят по воздуху колечки
И завитушки листьев, и особый свет, —
Вот то, что выберем среди других примет.

Жук домик между листьев приоткрыл
И, рожки выставив, выглядывает,
Жук разных корешков себе нарыл
И в кучку складывает,
Потом трубит в свой маленький рожок
И вновь скрывается как маленький божок.

Но вот приходит ветер. Все, что было чистым,
Пространственным, светящимся, сухим, —
Все стало серым, неприятным, мглистым,
Неразличимым. Ветер гонит дым,
Вращает воздух, листья валит ворохом
И верх земли взрывает порохом.

И вся природа начинает леденеть.
Лист клена, словно медь,
Звенит, ударившись о маленький сучок.
И мы должны понять, что это есть значок,
Который посылает нам природа,
Вступившая в другое время года.


[компакт–диски]  [на главную страницу]

Вернуться к списку...